|
Статья опубликована без разрешения автора. Претензии mon84@mail.ru Дацишен Владимир Георгиевич Красноярские казаки в конце XIX – начале ХХ вв. Енисейское казачество во многом является уникальным явлением. Абсолютно и относительно немногочисленная, и в сравнении с населением края, и в сравнении с другими казачьими войсками, эта социальная группа показала устойчивость существования, обособленность и значительный вес в истории региона и страны. В XIX в. казачье население Енисейской губернии, как и соседней Иркутской губернии, имело значительные отличия от казачества других регионов страны. Изначально сибирское казачество не получило автономного от остальной части русского и местного (инородческого) населения культурно-экономического развития. Основу сибирского казачества составили волжские казаки, только вступившие в этап трансформации ушкуя (казакования) в казачество. В Сибири же становление казачества как особой социальной группы шло в жестких рамках государственных институтов. В значительной мере уникальность сибирского казачества была обусловлена развитием городового казачества Сибири. Еще сибирские областники отметили, что психологии городового казака была свойственна «начальственность», неприятие производительного труда и несения повинностей. Что касается Восточной Сибири конца XIX в., главное отличие заключалось в невойсковом статусе енисейских казаков, отличавших их от сибирских, забайкальских и прочих казачеств. К концу XIX в. в Восточной Сибири сословные рамки казачества во многом были размыты. Однако в начале ХХ в., несмотря на то, что в условиях развития капитализма, казалось бы, сословные институты должны были превратиться в анахронизм, енисейское казачество вновь развивалось как обособленная социальная группа, что проявилось как количественно, так и качественно. Ярким примером тому явились создание Енисейского казачьего войска в 1917 г., установление войскового гражданского правления в 1919 г. и попытка сохранения казачества как обособленной группы в 20-х гг. в Красноярске, когда, казалось бы, для этого не было ни каких объективных оснований. Особое развитие енисейского казачества во второй половине XIX в. было обусловлено геополитическими особенностями региона. Существование оформленной государственной границы на юге Восточной Сибири, проходящей к тому же от Байкала до Енисея по труднопроходимым горным хребтам, привело к тому, что в третьей четверти XIX в. енисейское казачество было оформлено в казачий полк, а не в войско, как это было на юго-западных и юго-восточных границах Сибири. В 1851 г. на базе городового полка был сформирован Енисейский конный казачий полк. Казачье население было численно увеличено за счет причисления к казачьему сословию местных крестьян, в основном потомков казаков, а так же путем переселения штрафных солдат из Европейской России. В 1858 г. из бывших штрафных солдат сформировали несколько новых станиц, в том числе и в Красноярском уезде. Несмотря на пополнение казачества, в 60-х гг. в Енисейской губернии численность казачьего сословия не достигла и 13 тыс. человек, при общей численности населения губернии около 320 тыс. человек (1). В 1871 г. казачье население Енисейской губерний вовсе было лишено войскового статуса, и лишь часть казаков сохранило свой сословный статус. Енисейский казачий полк был переформирован в Красноярскую казачью сотню. К 1 января 1882 г. в Енисейской губернии проживало 4702 человек казачьего населения, в том числе 67,5% - в Минусинском округе (2). Процент казачьего населения был заметен лишь вдоль государственной границы, даже на севере Минусинского уезда, в Новоселовской волости, имелось лишь две станицы, а в ряде населенных пунктов - Новоселово, Брагино, Коряково, имелось примерно по 10 казачьих дворов, в большинстве селений казаки не проживали. В Ачинском, Каннском и Енисейском округах проживало по несколько десятков казаков. Специфические черты енисейского казачества, наряду с иркутским и якутским, заключались в отсутствии войскового административного устройства и органов самоуправления, подчинение гражданским властям, совместное с крестьянством землепользование, отличный от общеказачьего порядок прохождения военной службы, несения повинностей и уплаты налогов и сборов. Даже отдаленные казачьи селения находились в составе крестьянских волостей, например, станицы Соленоозерская и Камчатская находились в ведении Новоселовского волостного правления. Несмотря на ликвидацию Енисейского казачьего полка, полного «разказачивания» населения не произошло. Бывшие енисейские казаки сохранили не только самосознание, но и определенную правовую обособленность, в документах они обычно назывались «крестьяне из казаков - собственники». В конфликтных ситуациях «крестьяне из казаков» обычно выступали консолидировано с казаками (3). В условиях «земельного голода», а уже во второй половине XIX в. земельные наделы крестьян и казаков по Енисею были меньше установленной государством нормы, сохранения других привилегий казачьего населения, например, права прогона скота через земли соседних сельских обществ, а также роста пришлого разночинного населения, конфликтные ситуации были неизбежны. Иркутский исследователь Г.И.Романов отметил своеобразный парадокс, упразднение войскового статуса восточно-сибирского казачества привело к еще большему обособлению казачьего населения: «…новый социальный статус был воспринят крайне негативно. Учитывая отсутствие у казаков умения и опыта в сельском хозяйствовании, малоземелье и начавшиеся притеснения со стороны крестьян, видно, что казачество пошло по проторенному пути, видя в службе залог существования. Поэтому к началу ХХ в., не вкладывая больших усилий в земледелие, казачество тем самым сохранило сословные рамки и не интегрировалось в крестьянство, несмотря на низкий имущественный ценз. Это мироощущение поддерживалось государством, которое поддерживало исключительность используя любой повод» (4). В конце XIX в. «казачий вопрос» был довольно актуальным в Российской империи, руководство страны не смогло выработать четкой и обоснованной программы развития казачества. Расчеты сводились к тому, что экономически не выгодно государству поддерживать казачество. Сословная организация не соответствовала современным реалиям развития армии и иных силовых институтов государств. Однако инерция государственно-бюрократической машины, традиционная практика «латания дыр» и надежда на сохранение своей власти посредством политики «разделяй и властвуй», привели к тому, что в начале ХХ в. был придан новый импульс развития казачества как особой сословной группы. Власти неоднократно рассматривали проекты реформирования казачества Восточной Сибири. В 1878 г. командование военного округа представило план создания нового казачьего войска, по представленному в 1992 г. плану казакам должен был быть представлен частичный войсковой статус. В самом конце XIX в. разрабатывался проект включения красноярских и иркутских казаков в состав Сибирского казачьего войска путем создания нового 4-го военного отдела. В Енисейской губернии предполагалось создать 11 станиц (33 селения) с численностью казачьего населения в 16 тыс. человек (5). Против создания нового отдела Сибирского казачьего войска выступил Иркутский генерал-губернатор П.И. Кутайсов, а его преемник К.М. Алексеев вообще выступил за ликвидацию казачества в Иркутской и Енисейской губерниях. Планы коренной реорганизации казачества Восточной Сибири не были реализованы, но в начале ХХ в. численность казачьего населения в Саянах была увеличена за счет зачисления в казаки крестьян, в Енисейской губернии к казачьему сословию причислили крестьян 353 душ мужского пола из бывших казаков и 596 - из государственных крестьян и разночинцев. В 1901 г. численность казачьего населения в Енисейской губернии превысила 6 тыс. человек (3346 казаков мужского пола). Неудачные войны и антиправительственные выступления в России «вынуждали» руководство страны вновь опереться на казачество. В 1904 г. Красноярская казачья сотня на время войны была переформирована в трехсотенный дивизион. В 1908 г. вновь рассматривался вопрос о войсковом устройстве енисейских казаков, главное препятствие для этого в прошлом, - отсутствие земель, предлагалось устранить посредством выделения земли в Урянхайском крае. В 1910 г. по инициативе П.А. Столыпина было утверждено Положение об Иркутском и Красноярском казачьих дивизионах, а в 1911 гг. на енисейских казаков был распространен «Устав о воинской повинности Донского казачьего войска». С началом Мировой войны в 1914 г. Красноярская казачья сотня вновь была развернута в трехсотенный дивизион, его состав стал пополняться отчасти за счет хакасского населения. В 1915 г. численность казачьего населения составила 7276 человек, но в процентном соотношении к общей численности населения, это был самый низкий показатель практически среди всех губерний, традиционно имевших казачье население, - около 0,8%. К 1917 г. численность казачьего населения в Енисейской губернии превзошла таковую времен формирования в 60-х гг. XIX в. казачьего полка. По данным всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г. численность казачьего населения губернии превысила 14 тыс. человек. 25 мая (8 июня) 1917 г. на первом съезде енисейских казаков в Красноярске было принято решение об образовании Енисейского казачьего войска. Вскоре Совет Союза Казачьих войск принял Енисейское казачье войско своим полноправным членом. 6-м Чрезвычайным Большим Кругом Енисейских казаков, состоявшимся в августе 1919 г. в г. Красноярске, было установлено гражданское управление Енисейским казачьим войском, утвержденное войсковым атаманом генералом Поповым в октябре 1919 г.(6). В 1920 г. Енисейское казачье войско, как и все казачьи войска, было упразднено Советским правительством. Специфика развития енисейского казачества в наибольшей степени проявилась в Красноярске и соседних населенных пунктах. В Красноярском округе казачье население было более многочисленным, чем в других, отдаленных от границы округах. В 1878 г. в округе проживало 358 душ мужского и 365 – женского пола казачьего сословия, все приписаны были к Зеледеевской и Вознесенской волостям, в то время как, например, в Канском округе было 67 душ казачьего населения (7). В начале 80-х гг. к Зеледеевской волости были приписаны 144 мужчин и 162 женщин казачьего населения, а проживало из них на месте 58 мужчин и 48 женщин. К Вознесенской волости в это время было приписано 199 душ мужского и 189 – женского казачьего населения. Что касается земель, то «казачье присутствие» было гораздо больше. В Красноярском округе у казачьего населения было 42340 десятин земли из общего количества земли в округе в 516426 десятин. Процент служащих в Красноярске и округе казаков был также выше, чем в среднем по губернии. В 1886 г. таковых в Красноярске было 256 казаков и 6 урядников, и в Красноярском округе – 2 урядника и 99 казаков (8). Особо следует отметить, что в Красноярске всегда размещалась, как минимум, полусотня Красноярской казачьей сотни. Проживавшие в районе Красноярска бывшие казаки, лишенные своего сословного статуса, особенно подчеркивали свою особую социальную группу. Например, «Общественный приговор» подписывался следующим образом: «1886 года ноября 24 дня, мы, нижеподписавшиеся, Красноярского округа Вознесенской волости, села Торгашино, государственные крестьяне, крестьяне из казаков - собственники и казаки - прихожане...» (9). Казаки, несмотря на свою немногочисленность, в Красноярске всегда выполняли «представительские» функции, например, прибывшему наследнику престола цесаревичу Николаю хлеб-соль подносил командир казачьей сотни. Специфика красноярского казачества способствовала тому, что по планам расширения казачества в 1900 г. численность казачьего населения Красноярска (Красноярская и Торгашинская станицы) должно было увеличиться в 3-4 раза за счет бывших городовых казаков. Благодаря сильным «городовым» традициям и давлению крестьян из казаков, только в Красноярске появилась единственная в Енисейской губернии казачья волость, учрежденная в 1899 г. (10) Перепись 1917 г. зафиксировала 46 хозяйств казачьей станицы Красноярской казачьей волости (11). Разгром антисоветских сил, ликвидация сословной системы и упразднение казачьих войск, в условиях отступления белых казаков из числа и без того немногочисленного енисейского казачества на Дальний Восток, казалось бы, должны были снять вопросы о сохранении казачества как особой социальной группы в Приенисейском крае. Однако дальнейшие события показали, что енисейские казаки, особенно красноярцы, не только сохранили свою идентичность, но и попытались оформить свою обособленность при новой власти. И условия первых лет советской власти в России для этого были вполне благоприятны. Как зафиксировано в документах, уполномоченные от общества трудовых казаков бывшей Красноярской станицы Енисейского казачьего войска В.И. Солодовников и Н. Сипкин заявили, что декреты советской власти распространяются на казаков. В 1920 г., после восстановления советской власти в Красноярске был создан станичный ревком, но Совет казачьих депутатов организован не был. В июне 1920 г. казачье население впервые подняло вопрос об основании Красноярского станичного исполкома Совета казачьих депутатов, однако решение вопроса не было доведено до конца. В течение двух лет красноярские казаки настойчиво пытались добиться формального признания своей социальной группы и юридически оформить самоуправление. 17 мая 1921 г. станичное собрание обратилось в Губисполком с ходатайством об образовании Красноярского Станичного Совета. 13 марта 1922 г. вновь работало Общее собрание казаков Красноярской станицы, в составе 26 граждан под председательством Виктора Иосифовича Солодовникова. Красноярская станица весной 1922 г. состояла из 107 дворов, приписано к ней было 399 душ казачьего населения, в том числе 248 человек с избирательным правом (12). Красноярские казаки, практически добились своего. Протоколом заседания Административно-территориальной комиссии при Красноярском Уисполкоме от 26 мая 1922 г. был утвержден Красноярский станичный исполком. Однако вскоре Губернская административная комиссия постановила просьбу о выделении красноярских городских казаков в особую административную единицу отклонить. Таким образом, енисейским казакам, в конечном итоге, не удалось добиться от советской власти права на существование в качестве отдельной социальной группы. Проведенные в 1920-х гг. годах репрессии органов ГПУ против казачества в Енисейской губернии окончательно сняли для советской власти проблему сохранения енисейского казачества как социальной группы. Литература
|